Теперь ты ее видишь - Страница 75

У Суини подогнулись колени.

— Я хотела бы принять душ, — сказала она. Еще ей была нужна ночная сорочка, полотенце и пара салфеток, чтобы прикрыть интимные места. Еще никогда Суини не чувствовала себя такой беззащитно-обнаженной, еще никогда так остро не ощущала свое тело.

Внезапно Ричард замер.

— Будь я проклят! Я же забыл надеть резинку!

Они уставились друг на друга широко раскрытыми глазами, и Суини вдруг отчетливо ощутила влагу между ног. Она быстро подсчитала в уме.

— Думаю, обойдется. Последние месячные были у меня около трех недель назад. — На мгновение у нее мелькнула безумная мысль, сожаление, что их близость пришлась на такое подходящее — то бишь неподходящее — время. Несколько секунд Суини колебалась, не зная, какое из двух слов более уместно.

Ричард открыл ящичек прикроватного столика, вынул оттуда коробку, поставил на столешницу и достал оттуда презерватив.

— Нам обоим не помешает душ. Ванные комнаты — вон там. — Он повернулся и указал на две двери, забранные решетчатыми жалюзи.

Но Ричард и не думал принимать душ отдельно от Суини. Презерватив в его руке свидетельствовал о том, что он лелеет определенные замыслы. Сердце Суини учащенно забилось; она невозмутимо направилась к ванной, хотя щеки ее уже пылали румянцем. Между тем Ричард, разбрасывая предметы одежды по полу на пути от кровати к ванной, уже разделся до трусов и настиг Суини.

Она остановилась в дверях. Ванная Ричарда оказалась просторнее ее спальни. Напротив входа возвышалась огромная квадратная раковина «джакузи», на ее изразцовом бортике лежала стопка толстых белоснежных полотенец, а рядом стояла хрустальная ваза, наполненная маленькими разноцветными шариками мыла. Справа за стеклянной дверцей располагалась душевая кабина. Пол, выложенный глянцевитыми плитками мягкого розовато-коричневого оттенка, казалось, светился под яркими лучами мощных ламп. Слева, в маленьком отдельном помещении, находился унитаз, а вдоль стены тянулся длинный туалетный стол из какого-то полированного материала темно-коричневого цвета. Над раковинами поблескивали золоченые краны. Перед ванной и душевой кабиной лежали толстые мягкие ковры.

— Роскошь на высшей стадии разложения, — заметила Суини.

Огромная теплая ладонь скользнула по обнаженной округлости ее ягодиц.

— Рад, что тебе понравилось.

Ей не просто понравилось; она была очарована подобранными со вкусом расцветками. Заурядный коричневый цвет был бы здесь не к месту, но, дополненный розоватым оттенком, казался Суини таким глубоким и насыщенным, что в нем хотелось раствориться. Золотистые вентили отбрасывали на туалетный столик желтые отблески, заставляя его сверкать.

Суини распахнула дверцу душа и вытаращила глаза.

— Ух ты! — Кабина, размером по меньшей мере полтора на два метра, отделанная мрамором с розовыми и коричневыми разводами, с каким-то хитроумным душем, который одновременно окатывал человека со всех сторон, привела ее в восхищение.

Ладонь, лежавшая на ее ягодице, нетерпеливо подтолкнула Суини вперед. Она повернулась и увидела Ричарда во всем великолепии мужской наготы. Суини уже видела его почти без одежды и без труда представляла себе, как он выглядит совсем голым. Но реальность превзошла все самые смелые ожидания. Ричард сохранил отличную форму и выглядел именно так, как, по мнению Суини, должен выглядеть мужчина, взрослый, зрелый, сильный… и, так сказать, заинтересованный. Повинуясь безотчетному импульсу, она протянула руку и сжала пальцами его напряженный пенис, едва расслышав невольный вздох наслаждения и сосредоточив все внимание на толстом орудии, подрагивавшем в ее ладони.

— Будь осторожна, иначе не успеешь принять душ, — предупредил Ричард.

— Так ли уж это важно? — проворковала Суини.

— Я предпочитаю неспешное, вдумчивое и романтическое наслаждение.

Она откинула голову и удивленно приподняла брови.

— Романтическое?

— Я размышлял над этим целую неделю, пытаясь вообразить, что и как буду делать.

Одной рукой Суини продолжала сжимать его член, другой провела по волосатой груди Ричарда. Из ее полураскрытого рта вырывалось мягкое дыхание.

— И какие же планы у тебя на уме?

— В сущности, план у меня один.

— Один? В чем он заключается?

— Затрахать тебя до потери пульса, — будничным тоном отозвался Ричард и, как только Суини отпрянула от него, заливаясь смехом, осторожно высвободил из ее пальцев свой драгоценный член. Воспользовавшись растерянностью девушки, он втолкнул ее в кабину и пустил воду.

Суини сразу поняла, что ему уже не впервой принимать душ с женщинами; душевые головки были направлены так, что струи воды били ей в грудь, оставляя волосы почти сухими. Чуть погодя, насладившись прикосновениями намыленных рук Ричарда, скользивших по ее телу, Суини призналась себе, что он отлично умеет вымыть женщину. И еще через несколько минут, надев презерватив, Ричард продемонстрировал ей, что отменно умеет заниматься любовью в душе. Прижав девушку к мраморной стене, он жадно и нетерпеливо вторгался в ее тело, заставляя Суини корчиться и извиваться в своих объятиях. Когда все завершилось, она едва стояла на ногах, и Ричарду пришлось, удерживая ее в вертикальном положении, вытирать полотенцем. Сам он не кончил и все еще был возбужден. Суини догадалась, что во второй раз Ричард достигнет оргазма намного позже, поэтому ей предстоит долгая любовная игра. Она сама не знала, радоваться этому или молить о пощаде.

Потом он отнес Суини в кровать, и мысль о том, чтобы просить о пощаде, немедля покинула ее. Казалось, Ричард целую вечность покрывал Суини поцелуями — от макушки до пят. Он ласкал губами ее соски до тех пор, пока она не застонала от удовольствия нетерпения. Его пальцы проникали между ее ног, поглаживая и лаская интимные места, потом их место занял язык. От острого наслаждения она кончила, издав громкий вопль. Дав Суини чуть-чуть отдохнуть, Ричард перевернул ее на живот и овладел ею сзади. К этому времени лоно девушки разбухло до такой степени, что едва вмещало его член, все глубже вторгавшийся в ее тело. Подчиняясь неторопливому ритму толчков, грудь Суини скользила по простыням и ладоням Ричарда, которые поддерживали ее снизу, отчего при каждом движении она ощущала завораживающее прикосновение его умелых пальцев.