Теперь ты ее видишь - Страница 58

К оглавлению

…убил эту женщину!

Эта мысль пронзила Суини как электрический разряд. Итак, она рисует еще одну сцену убийства.

Девушка бросилась к телефону и набрала номер Ричарда. Услышав в трубке его голос, без лишних слов спросила:

— Как погиб Илайджа Стокс? Его убили?

Ричард помедлил.

— Почему тебя это интересует?

Суини крепче сжала трубку.

— Потому что, по-моему, этими туфлями начинается сцена убийства. Не пытайся успокоить меня или уберечь от волнений — скажи честно, его убили? Может, ты заметил на картине что-то, что упустила я? Может, именно из-за этого ты позвонил его сыну?

— Да, — ответил он. — Послушай… сегодня вечером у меня деловой обед, но я отменю встречу и сейчас же приеду.

— Не надо. У меня все хорошо, просто одолевают всякие мысли. К тому же я работаю.

После очередной паузы Ричард негромко рассмеялся.

— Иными словами, оставьте меня в покое?

— Совершенно верно. — Суини запнулась, хмуря брови. Размышлять о чьих-то чувствах, пока она работает, также было внове для нее. — Я тебя не обидела?

— Конечно, нет. — В голосе Ричарда прозвучала нежность.

— Вот и хорошо. — Суини глубоко вздохнула. — И все же, почему ты решил, что Стокса убили? Что ты увидел на холсте?

— Черепную травму. На картине нет никаких лестниц, и, судя по всему, труп лежит между двумя зданиями. Характер повреждения навел меня на мысль о том, что удар нанесен тупым предметом.

— Травма, нанесенная тупым предметом… — повторила Суини и подумала, что непрофессионал нипочем не выразился бы так. Поняв, что она открыла еще одну доселе неведомую грань характера Ричарда, Суини пришла в возбуждение. — У тебя есть медицинская подготовка?

— Только приемы первой помощи, необходимые в поле. Я умею поставить шину при несложном переломе, вправить сустав, остановить кровотечение и тому подобные вещи.

— Но ты знаешь, как выглядит травма, нанесенная тупым орудием.

— Мне доводилось видеть их.

Из того, что Суини знала о военной службе, она сделала вывод: подобные навыки прививали только медикам. С другой стороны, эти сведения она почерпнула из книг и фильмов, поэтому, возможно, ошибается. Медик должен знать и уметь гораздо больше, чем перечислил Ричард.

— В каких же войсках ты служил? — полюбопытствовала она.

— В армии Соединенных Штатов. — В голосе Ричарда Суини вновь почудился смешок. Она словно воочию видела, как изгибаются в улыбке его губы. — Правда, в особом подразделении. Я был рейнджером.

Суини знала, кто такие лесные рейнджеры, так как читала повесть об Одиноком Рейнджере. Но этим ее знания о рейнджерах и ограничивались.

— Видишь ли, я плохо разбираюсь в военных делах. Чем занимаются рейнджеры?

— Носят шикарные черные береты.

— А еще?

— Занимаются грубой работой. Это специализированное подразделение пехоты.

— В чем заключается их специализация?

Ричард вздохнул.

— Они ходят в рейды.

— В рейды?

— Ты повторяешь за мной как попугай.

— Так ты был коммандос! — Голос Суини зазвенел от изумления. До сих пор она не замечала в Ричарде ничего, кроме мягкости. Впрочем, мягкость — не то слово. Правильнее сказать — нежность и доброту. Но доброту, что называется, с кулаками. Суини хорошо помнила, как Ричард воздействовал на людей взглядом, как легко он сбил спесь с сенатора Мак-Миллана.

— Можно назвать и так. Послушай, милая, мне вот-вот стукнет сорок. Я уволился из армии пятнадцать лет назад. Чем я тогда занимался, теперь не имеет значения.

— В известном смысле имеет. Ты знаешь, как выглядят черепно-мозговые травмы, нанесенные тупым предметом. Умеешь заставить людей отвечать на вопросы. Теперь, когда мне известно, что Стокса убили, я вижу свою нынешнюю работу совсем другими глазами. По-моему, убийца стоит рядом с женщиной и смотрит на нее сверху вниз.

Ричард сразу же уловил ход ее мысли.

— Догадалась по расположению мужской туфли?

— Если бы человек подошел, чтобы помочь или провести расследование, он опустился бы на корточки, верно? Посторонний зевака вряд ли стоял бы так близко. Я хочу попытаться продолжить работу над картиной, пока не сплю, и посмотреть, что из этого выйдет. Надеюсь, эта женщина еще жива; возможно, мне удалось ухватить кусочек будущего, и именно потому картина остается незаконченной. Если я сумею ее завершить и увидеть лицо жертвы, может, мне удастся предотвратить убийство.

— Сомневаюсь, что тебе удастся закончить рисунок до того, как все совершится, — мягко отозвался Ричард.

Суини почувствовала, как его забота обволакивает ее теплыми объятиями.

— Но я должна хотя бы попытаться, — прошептала она. У нее внезапно перехватило горло, и она откашлялась. Суини не хотелось опять разрыдаться при Ричарде. Уж если плакать, то только из-за чего-нибудь действительно серьезного, например, из-за мучительного озноба.

— Я знаю. У тебя есть, ручка?

Суини потянулась к ручке и блокноту, лежавшим возле аппарата.

— Вот, взяла.

— Запиши номер моего сотового телефона. — Ричард продиктовал цифры и добавил:

— Сегодня вечером я захвачу телефон с собой. Если что-то случится или тебя опять скрутит холод, звони.

— Сколько же у тебя номеров? — пробормотала Суини. — Это уже третий.

— Есть еще номер факса, если хочешь.

— Вряд ли я стану посылать тебе факсы.

Ричард усмехнулся.

— Береги себя. В последние дни тебе пришлось несладко. Не позволяй неприятностям взять верх над собой.

— Я буду осторожна, — пообещала Суини и вернулась в студию, согретая мыслью о том, как легко и просто они общаются и как приятно чувствовать, что ты с кем-то связана. Чем бы ни угрожало ей дальнейшее развитие событий, теперь она не одинока.